Интервью с Анной Седоковой

Безусловно. Кто-то скажет, что женщина должна быть слабой. До­ма — да. Со своим мужчиной она должна быть такой. Но в профессии без силы — никак. Быть сильной для меня — это значит не ломаться. В шоу-бизнесе тебя ломают практически каждый день — люди, которым ты переходишь до­рогу, статьи, которые выходят о тебе, комментарии в соцсетях… Но с каждым днем ты становишь­ся сильнее. У меня есть песня, которая на­зывается "К нему". И там есть такие строчки: "Нас невозможно сломать, но возможно ранить". 

Таких историй очень много. На­пример, на роль в фильме "Бе­ре­мен­ный" меня сначала утвердили быстро. Я прошла только один ка­стинг. Все было хорошо, съемки назначили на декабрь, я нарисова­ла себе радужную картинку и в на­де­жде полностью отменила все концерты. И буквально за два дня до начала работы глав­ный продюсер присылает мне со­общение: "К сожалению, мы при­няли решение, что ты нам не подходишь". Я пишу продюсеру: "Скажите, по­жа­луй­ста, в чем причина? В чем ва­ши сомнения?". Он отвечает: "Мы не совсем уверены в твоих актерских способностях". Я спрашиваю: "У меня есть время до завтра? Я вам завтра в 7 ут­ра присылаю все свои сцены, сыг­ран­ные и снятые". Он говорит: "Хо­рошо, завтра утром жду". 

Я в Ки­еве. Я не понимаю, кто это будет снимать, с кем это снимать. Начинаю зво­нить друзьям, искать актера, который может мне помочь. На случайной съемке в массовке у Бори Моисеева я нахожу человека, который соглашается мне подыграть, нахожу знакомого с камерой, cнимаем, репетируем и монтируем всю ночь. В 7 утра был отправлен файл с этой записью. В 10 утра поступил ответ: "Готовься к съемкам". 

Мне тысячу раз говорили, что у меня ничего не выйдет. Но я тысячу и один раз доказывала обратное.

Такой упорный характер у вас с детства? 

Я из бедной и очень простой семьи. Мама — учительница музы­ки и английского. Папа ушел, ко­гда мне было лет пять, мама вырастила нас с братом одна. Бабушки жили далеко в Томске, и она осталась с двумя детьми совсем без помощи. Работала круглосуточно, пытаясь как-то прожить. В 14 лет я поняла, что хочу ей помогать, и стала искать подработки. 

Я танцевала и пела в народном ансамбле и со всех концертов пыталась привезти ма­ме сувениры. На первом курсе университета я устроилась работать ведущей в клуб. Я выглядела тогда очень смешно: полненькая отличница, с огромной копной ку­че­ря­вых волос. Единственная свободная вакансия была — ведущая женского дня. Вся работа заключалась в том, чтобы выйти на сцену и представить стриптизера Тарзана или Геракла, который должен выступать.

Мне, скромной от­личнице, за­кончившей школу с золотой ме­да­лью, это давалось нелегко. Но мне нужна была ра­бота, поэтому я продолжала работать. Мне платили огромную зар­пла­ту — 25 долларов за вечер. В 4 утра я садилась в такси и молила Бога только об одном — не заснуть, что­бы таксист меня не увез в лес. А в 8 утра уже нужно было бежать на учебу. Это позво­ля­ло мне как-то существовать и по­могать семье. 

Потом я увидела рекламу на ТВ, о том что те­ле­ка­нал ищет ведущих на утреннее шоу; выстояв очередь из 1000 человек, я прошла первый тур и затем получила это место. Приходилось вставать в 4 утра, чтобы в 5:30 уже в прямом эфире улыбаться с экранов телезрителям. Наверное, в моей жизни было очень много кастингов, и у меня до сих пор боязнь того, что меня осудят. Скажут, что я недостаточно талантлива, стройна или умна.

Мне раньше всегда казалось, что я недостаточно хороша для всего. Именно это заставляло меня бороться и работать, работать, работать. 

Почти нет. Мне в жизни никто особенно не помогал. У меня ни­когда не было мужчины, ко­торый бы решал мои проблемы. Я всего до­би­валась сама. 

Для ме­ня огромная честь оказаться на обложке журнала TOPBEAUTY: значит, я иду в правильном направлении, в мире шоу-бизнеса, полном акул и влиятельных людей, я все-таки сумела выжить. На сегодняшний день у меня есть моя карьера, мой бренд одежды, большой телевизи­он­ный проект, замечательная се­мья — две дочки. Я никогда не знала, что такое депрессия, про­сто потому что никогда не име­ла на нее права. Если что-то пло­хое происходило, я говорила себе: даю тебе 30 минут, тряпка, пореви, успокойся и начинай искать выход.

Я выработала в себе привычку воспринимать все неприятности в этой жизни как урок и как ступень к хорошему. Как повод измениться и стать лучше. Побеждать — это тоже привычка. Как и проигрывать.

Совмещать работу здесь и жизнь там — это тоже требует сил? 

У меня нет другого выбора. Я ма­ма, которая работает. У меня свой бизнес и дело моей жизни, бросив которое я никогда не смогу быть счастливой. А девочки — это и есть моя жизнь. Они мной гордятся и знают, что, когда я нужна, я всегда рядом.

А они вас поддерживают? 

Когда я снималась здесь в шоу "Хочу V ВИА Гру!", получила от Али голосовое сообщение в WhatsApp: "Мамочка, я по тебе очень скучаю, но я знаю, что ты должна это делать. Если ты должна, оставайся и продолжай. Просто, когда ты заработаешь денежку, потрать ее, пожалуйста, на изучение английского языка, чтобы ты могла работать в Лос-Анджелесе". 

Вот такой у меня маленький мудрый человек. Их поддержка мне очень помогает и придает сил работать, развиваться, становиться лучше.

Как, наверное, и поддержка вашего молодого человека — хореографа и режиссера Сергея Гумана? 

Это факт. Я счастлива, что нам выпала возможность еще и работать вместе. Он главный хореограф проекта "Хочу к Меладзе", в котором я член жюри и наставница. Так получилось случайно.

Это невероятное удовольствие — создавать вместе номера, творить, жить одной идеей. Мы умеем слушать друг друга. Это наша главная победа. Все свои новые песни я в первую очередь показываю ему и прислушиваюсь к его советам. 

В Киеве мы живем в простой ма­лень­кой квартире. По возможности будем строить, зарабатывать дальше, расширяться, но все это придет со временем. Это вообще не важно. Счастье — это когда просыпаешься ночью и прижимаешься крепко-крепко к нему, а он во сне целует тебя и обнимает еще крепче.

То есть выйти замуж за олигарха вы никогда не хотели? 

Меня никогда не интересовали мужчины, владеющие властью или деньгами. Не в бриллиантах счастье. У тебя есть достаток, нет проблем, но ведь ты же с этим человеком спать ложишься ночью, он же тебя целует, он тебя обнимает… А как можно ложиться в постель с человеком, когда тебе неприятно, что он тебя трогает? Я не смею никого осуждать. Просто это не мое и никогда моим не будет.

Чья идея была уехать жить в Лос-Анджелес? 

Моя. Хотя у меня бабушка из Си­би­ри, из Томска. И она мне сказала: "Сибиряк — это не тот, кто не мерзнет, сибиряк — этот тот, кто тепло одевается". Но я не могу, мне холодно очень зимой. И, приехав в Лос-Анджелес, где 25 градусов тепла круглогодично, я поняла, что это место, где я хочу остаться. 

Очень важно, что я могу оставаться там самой собой. Просто в шортах гонять с малышками на детской площадке, и никто не будет шептаться за моей спиной. Но главное — там я четко понимаю, что слава — это все временно. Там я просто девушка, ко­торую никто не знает. И это по­зволяет мне оставаться человеком с нормальными ценностями. Для меня не важны ни премии, ни ротации. Я гонюсь лишь только за эмоциями.

Раз уж речь зашла о Лос-Ан­дже­ле­се, он же LA, расскажите о вашем бренде одежды – LA Story.

Еще с той поры, когда я перешила себе платье на выпускной из маминого, я мечтала об одежде недорогой, но яркой. Самое непростое было начать. Финансирования не было, так что нужно было найти таких же идейных сумасшедших, как и я. Написала в инстаграм: "Уважаемые дизайнеры, кто хочет со мной работать?". Мне прислали разные анкеты и эскизы, я вносила коррективы и просила дополнить и прислать. Некоторые говорили "через неделю", некоторые — "два дня". А одна девушка через час прислала мне все эскизы — и я поняла, что это мой человек. 

Пошить на вчера 100 костюмов — это наша тема. А еще готовность работать 24 часа в сутки. Итак, мы с Юлей вдво­ем нарисовали пер­вые три модели, отнесли их швее Насте. Получилось удачно. Мне писали в инстаграм: "Какая хорошая вещь, хочу". Мы попробовали нарисовать еще одну модель — и снова она понравилась людям. Еще месяца четыре тому назад у нас даже не было офиса, все вещи хранились у нас дома. Сейчас у нас уже четыре швеи, четыре машинки, один оверлок, много подрядчиков, офис большой. Сейчас мы уже важные, но никогда не забудем, откуда мы. 

У нас очень высокое качество, но цены невысокие — от 30 до 100 долларов. Хочу, чтобы моя одежда приносила счастье тому, кто ее носит. Мы стараемся делать ее комфортной, удобной, красивой и сексуальной. 

Чувство юмора и, особенно, самоирония — это самое важное. Когда-то в "Вечернем Урганте", самой рейтинговой программе Первого канала, была рубрика "Мудрость Анны Седоковой". Ваня Ургант каждый день, зачитывая мой твиттер, выставлял меня глупейшей женщиной в мире — мне оставалось либо сойти с ума, либо относиться к этому с иронией. Ру­брику в итоге закрыли, но в твиттер я после это­го не пишу.

А инстаграм? 

Инстаграм — это мой дневник. Он мне помогает в тяжелые минуты. Когда я узнала, что мой бывший муж будет участвовать в "Холостяке", мне было очень плохо. Я понимала, что это будет полоскание моего имени на протяжении полугода. Это будет ад. Сидела ревела. И я что-то написала в инстаграм и получила тысячу развернутых комментов от людей, которые ме­ня вообще не знали, но поддержали. Так я стала сильнее.

А отрицательные комментарии вас расстраивают? 

Если честно, да. Но мне нра­вят­ся слова Бейонсе: "Play to your crowd". Дословно можно перевести: "Играй для своих людей". Иначе говоря, живи для тех, кто тебя понимает. Невозможно нравиться всем. Я же не доллар, и не котенок маленький в инстаграме, и не панда. Я успешная женщина, целеустремленная, до­бивающаяся результатов и совершающая ошибки, за которые меня можно порицать. Но я такая, какая есть. 

И вам, для того чтобы я ушла из вашей жизни, просто не нужно фолловить меня или следить за моими новостями. Я же не прихожу к вам домой по ночам, не стучусь и не говорю: "А вот и я!". Я работаю, живу, пою, делаю одежду для своих людей. Для тех, кто понимает меня и кого я понимаю. А другое мнение — оно всегда будет.