Дарья Вербова не вышагивает на красных дорожках в соблазнительных искрящихся нарядах, не попадает в хроники самых громких романов века, не производит вокруг шумихи и вообще вся – сама женственность. Самое удивительное, что при этом около десяти лет подряд она умудряется быть одной из самых культовых фигур современного мира моды.

Ее невозможно увидеть с красной помадой, платью в пайетках она предпочитает растянутую майку и видавшие виды джинсы, а стилистов на съемках просит не укладывать волосы, а всего лишь растрепать их пальцами или, допустим, намочить в море, если съемки проходят на пляже. Она вполне может явиться на место фотосессии, выскочив из пены морской на доске для серфинга. И все это не от желания шокировать. Даже вращаясь в мире моды, где все устроено ради внешнего впечатления и демонстрации показных достоинств, Дарья предпочитает быть, а не казаться. И оставаться самой собой вне зависимости от того, насколько сумасшедшие перемены бурлят в ее жизни.

Семейная история

Будущая звезда фэшн-индустрии появилась на свет в семье, не избалованной ни деньгами, ни положением в обществе, ни другими подарками судьбы. Ее родители во время Второй мировой войны почти чудом эмигрировали из Украины в польский город Краков, где родились Дарья, ее брат Орест и сестра Оксана.

Когда ей было три года, семейству удалось перебраться в Канаду, страну с самой внушительной украинской диаспорой. И там, в чужих краях, ее родители создали в своей семье маленький оазис родной культуры: дети ходили в украинскую школу, дома общались исключительно на родном языке, на Пасху наряжались в вышиванки и красили яйца, на Рождество водили хороводы и накрывали традиционный праздничный стол. Так что Дарья, чудная красавица, дефилирующая по лучшим подиумам мира, отлично умеет готовить и вареники, и борщ с пампушками.

Судьба модели настигла ее не случайно. Хотя Дарья и прорвалась из положения бедной девчонки на шестое место среди самых высокооплачиваемых топ-моделей мира по версии Forbes, в ее истории нет ни малейшей параллели со сказкой о Золушке. Это не Дарья штурмовала индустрию моды и красоты, это сама индустрия пыталась заполучить ее в свои ряды, настойчиво и долго.

Когда девочке было восемь лет, мама одноклассника и по совместительству директор модельного агентства в Торонто уговаривала ее сняться в рекламе. Тогда Дарья не восприняла предложение всерьез, но оказалось, что женщина как в воду глядела: малышка выросла в высокого подростка с отлично скроенной фигурой, худенькой и в то же время женственной, в 14 лет взяла первый приз на местном конкурсе красоты, а вскоре заключила контракт с агентством Elite Models. И все же о серьезном взлете карьеры в те времена она не размышляла.

Модный приговор

О нарядах принцессы Дарья не мечтала даже в юности. Скорее, ее влекла роль сорванца: "В детстве, куда бы я ни шла, люди говорили, что я должна быть моделью, но я была больше поглощена катанием на скейте", – вспоминает она. Дарья дружила с мальчишками, задорно рассекала на сноуборде, а если брату требовался товарищ по хозяйственной возне, она вместе с ним и газон косила, и гвозди забивала. Так что, когда окружающие отвешивали комплименты ее красоте, слова восхищения казались Дарье не то чтобы неуместными, а скорее отчужденными от того, что реально касалось ее жизни. Но комплименты продолжали поступать, и в девятнадцать лет юная леди отправилась в Европу, чтобы уже всерьез попробовать себя в мире глянца и красоты.

Поворотным пунктом для Дарьи стало знакомство с фотографом Стивеном Майзелом, который снял ее для осенне-зимней рекламной кампании Prada. После этого ее начали приглашать ведущие дома моды, а однажды Дарья и вовсе установила рекорд, приняв участие в 23 показах за сезон, семь из которых она к тому же открывала.

Следующей вехой в жизни модели стал многолетний контракт с косметическим гигантом Lancôme. Сотрудничество началось в 2005 году и продолжается до сих пор. За это время Дарья множество раз представляла компанию в роликах и печатной рекламе, стала лицом аромата Hypnôse и дважды создавала совместные с брендом косметические линии, средства от продажи которых шли на благотворительность. Из всех моделей только Вербова удостоилась чести выпустить коллекцию косметики Lancôme со своим именем на упаковке.

Остаться собой

За последние десять лет Дарья достигла уровня, на котором не надо никому ничего доказывать. Характер озорного мальчишки и необычная, слегка инопланетная красота – гремучая смесь, которая пришлась по вкусу миру моды. Вербова участвовала в рекламных кампаниях Louis Vuitton, Versace, Valentino и других роскошных марок, The New York Times называла ее моделью номер один, а журнал Marie Claire – топ-моделью года. Ее снимали Брюс Вебер, Питер Линдберг и Хельмут Ньютон. Она удостоилась звезды на "Аллее славы" в Торонто. Когда на Украине появилась версия журнала Vogue, она снялась для обложки первого номера. А всех обложек с фотографиями Вербовой невозможно перечесть. И если когда-то Дарья работала в безумном ритме, то сейчас она может позволить себе не носиться с показа на показ, а выбирать, когда ей работать, а когда отдыхать. А отдыхать она умеет на славу.

В то время как многие модели проводят время, бесконечно перекатываясь с вечеринки на вечеринку, и выгуливают вечерние наряды, Дарья продолжает пребывать вне клише гламурного мира, интенсивно наслаждаясь всеми прелестями жизни сорванца. Натягивает снасти на парусном судне (однажды она вместе с отцом пересекла Атлантику), прыгает с моста на тарзанке, катается на мотоцикле и совершает прочие безумства, сулящие адреналиновые выбросы.

В ее жизни нет места скандалам, она направляет энергию в другое русло и, даже став одной из самых богатых моделей мира, спешит уместить в свою жизнь побольше простых радостей и обыкновенных человеческих увлечений. Лепит из глины, пишет картины, печет домашний хлеб, мастерит себе ювелирные украшения, играет на гитаре, катается на велосипеде. И очень бережет уединенность, покой и отдаленноcть от всякой шумихи. 

2005
1/4 2005

Несмотря на яркую внешность и оглушительную популярность, Вербова почти не попадается на глаза папарацци. Не потому, что разгуливает, натянув на лоб кепку с большим козырьком или прикрывшись очками в пол-лица, а потому, что не бывает в тех местах, где фотографы ожидают увидеть звезду мирового масштаба. И, например, по художественным музеям гуляет чаще, чем по ночным клубам.

Сохранить верность своему внутреннему естеству, не дать деньгам и славе изменить себя – нелегкая задача. Было время, когда Дарья жаловалась, что, глядя на фотографии, где ее образ создан руками визажистов и фотографов, она чувствовала отстраненность от самой себя, словно на картинке в журнале изображена совсем другая девушка. "Я ощущала огромную отстраненность, – говорит она. – Огромную. Настолько сильную, что иногда ловила себя на том, что, обсуждая фотосет, называла себя "она", то есть начала говорить о себе в третьем лице". Так что пришлось обращаться взглядом внутрь себя, чтобы профессиональная Дарья не заглушила Дарью настоящую, а лишнее, наносное и второстепенное отошло на второй план.

Оттого-то она и старается все время куда-то бежать, дышать полной грудью, лишь бы не закостенеть, не остановиться, не потерять связь с собой, своей семьей, своими пристрастиями. И, даже став модной иконой, остаться реальной, остаться простой Дарьей Вербовой.