Дмитрий, как думаете, вы хороший человек?
Вообще, думаю, что да.
На чем основан ваш вывод?
Я стараюсь не судить людей. Стараюсь не причинять другим боль. И уступаю женщинам место в метро.
Вы считаете себя баловнем судьбы?
Я как-то об этом не задумываюсь. Как и у других, у меня были победы и откровенные провалы. Удача и невезение. Совершенно точно – ничто в моей жизни не доставалось мне просто так, мне не подарено и не передано в пользование.
Думаю, в чем мне действительно везло – это встречать правильных людей, у которых хотелось и было чему научиться. Благодаря им я оказался на телевидении и радио, учил язык, читал книги, прогуливал занятия.
В какой момент вы поняли, что движетесь в правильном направлении и что верно определились с профессией?
Послушайте, я до сих пор до конца не уверен в том, что двигаюсь в правильном направлении. Телевидение всегда было для меня просто хобби. По субботам я ходил в школу журналистики, мне было тогда 15 лет. Меня увлекал процесс. И вот так незаметно оказалось, что я уже ведущий Первого канала, и это еще приносит деньги.
Я, кстати, никогда не искал на телевидении ни славы, ни денег. И еще в моей семье нет людей творческих профессий: актеров, музыкантов, писателей. Для моей семьи вообще первое время было дико то, чем я занимаюсь.
Если говорить начистоту, я считаю, что телеведущий – это не профессия. Этому нельзя научить. В общем, все эти занятия – это все, что я умею делать хорошо. И ума не приложу, чем еще реально я бы мог заниматься. Иногда я думаю, что мог бы стать хорошим врачом. Но для таких перемен в жизни уже слишком поздно.
Учитывая ваш быстрый карьерный рост на Первом канале, можно сказать, что вы оказались в нужное время в нужном месте?
Я думаю, что многое в жизни – это стечение обстоятельств. Я жил и работал на Украине и не ждал, что кто-то в России увидит мою работу и после позвонит с Первого канала со словами "Тебя ждет быстрый карьерный рост". Одно знаю точно – никогда не нужно скрывать своих желаний. А еще лучше – произносить их вслух в кабинете гендиректора телеканала.
Вы ведь давно вынашиваете планы насчет личного проекта на Первом? Как полагаете, насколько скоро они осуществятся?
Ох, не знаю. Как говорят журналисты TOPBEAUTY, главное – оказаться в нужное время и в нужном месте.
У ваших коллег Ивана Урганта, Андрея Малахова есть собственные проекты на ТВ, где хозяйничают только они. Насколько для вас важно стоять с ними в одном ряду в профессиональном плане?
Я не хочу ни с кем стоять в одном ряду. Мне хватило этого на военной кафедре в университете. Там всех строили, муштровали и одинаково стригли.
Что касается собственного телевизионного проекта на центральном телеканале – это, конечно, моя мечта и искреннее желание, да. С перечисленными вами людьми меня объединяет уверенность в том, что делать то, что любишь, и так, как сам считаешь правильным, – это огромное счастье.
Считаете ли вы Урганта своим основным конкурентом на канале? Неоднократно случалось читать, что вас даже сравнивают…
Я вообще не считаю, что у меня есть конкуренты. Мне много раз уже приходилось повторять, что я не смогу быть кем-то другим. И другой человек никогда не сможет стать мной. Поэтому сравнивать себя, примерять на себя чужой костюм – это, ну скажем прямо, глупо и негигиенично. И потом, вы знаете, если бы все, что я делаю на канале, зависело от моей воли, тогда о каком-то соревновании еще могла бы идти речь.
Для вас конкуренция – это двигатель вперед?
Мне не нравится слово "конкуренция". Мне нравятся слова "соревнование", "соперничество". Это ощущение я люблю благодаря спорту. Великие игроки рождаются не только благодаря таланту, но благодаря великим соперникам. В одиночку твой талант – только половина того, на что ты способен. Айртон Сенна и Ален Прост. Пит Сампрас и Андре Агасси. Роджер Федерер и Рафаэль Надаль.
Все они великие чемпионы и непримиримые соперники. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, соревнование – это, конечно, двигатель. Важно еще определиться с правилами игры. Все-таки телевидение – это не спорт.
У вас больше получается удовлетворять свои профессиональные амбиции на Первом канале или на украинском "Интере"?
По сути, и там, и там я занимаюсь одним и тем же с одной лишь разницей: в одной стране на меня смотрят 18 миллионов человек, в другой – немного меньше.
Говорят, вы стали причиной того, что Юлию Ковальчук убрали из программы "Минута славы". Это на самом деле так?
Еще бы. Конечно! Убрал. Под землю закопал. И надпись написал. Я вообще все на Первом канале решаю, кого убрать, кого оставить.
А как справляетесь с эмоциями, когда, например, ваш проект закрывают или берут на ваше место другого ведущего?
Такого со мной еще не было.
Критика в ваш адрес помогает или раздражает?
Я в последнее время вообще равнодушен к критике. Давно не слышал ничего по существу. Был бы рад, только чаще всего вокруг все молчат. Или говорят, как все прекрасно и какой я молодец, как смешно шутил и ловко вел.
Лучше бы ругали, честное слово. Я вспоминаю цитату знаменитого теннисиста Роджера Федерера, когда тот стал первой ракеткой мира: "Это круто. Все неожиданно называют мои хорошие удары невероятными, а мои плохие удары – почти невероятными".
Как, по-вашему, сложилась бы ваша профессиональная карьера, если бы вы остались на украинском телевидении?
Возглавил бы какой-нибудь канал, набрал лишной вес, поредел волосами, заматерел. Не знаю. Я не думаю об этом. То, что происходило со мной, подсказывает, что моя "цена" многократно возрастала именно после того, как я из страны уезжал. Так было в Беларуси. То же произошло и на Украине. Поэтому рано или поздно я все равно бы уехал. Не навсегда, а для того, чтобы вернуться.
Из того, что вы запланировали к своим 30, больше сбылось или не сбылось?
Я стараюсь не строить планов. Это глупо. Все-таки я не менеджер по продажам пищевых добавок. Я хочу жить, любить, работать, растить сына, наслаждаться, учиться. Как это можно запланировать?
За 30 лет моей жизни не было еще ни одного года, о котором мне нечего было бы вспомнить. Оканчивая который я не благодарил бы судьбу за события и победы. А главное – за яркие переживания. Вот я знаю людей, для которых рождение внука и покупка машины – события одинаковой важности.
Я немного по-другому устроен. Этот год подарил мне самые глубокие переживания, которые я испытывал в жизни, – это любовь, чудо рождения и страх.
Вы часто подчиняетесь обстоятельствам?
Я отдаю себе отчет в том, что обстоятельства порой диктуют. Важно другое – не дать этим обстоятельствам отжать тебя, как свежий апельсин в стакан.
Насколько вы внутренне свободны?
Я на пути к освобождению.
Сколько раз в день вас спрашивают о Жанне Фриске?
Сегодня вы – третья.
Относитесь к этим вопросам терпимо или можете послать?
Чаще всего это вопросы личного характера. Я стараюсь на них не отвечать, потому что обсуждать интимное с другими я не привык.
Если бы за каждый вопрос о Жанне Фриске вам платили по $1000, насколько богаты вы бы были в данный момент?
О! Если так, я бы давно не работал. А еще бы пел в караоке на повторе песню "Жанна Фриске". За это, кстати, доплачивают?
Какие чувства у вас обострились после рождения ребенка? Может, вы стали смешнее шутить? Или сильнее плакать во время просмотра "Титаника"?
Никогда не думал, что буду обсуждать в перерывах между съемками с другими отцами программу для развития детей под названием "Умница" и новинку из Японии – лектронный отсос для соплей. Что тут добавить? Кругозор мой расширился неимоверно!
У любого молодого родителя с рождением ребенка не просто появляется, а прогрессирует чувство страха: а вдруг упадет, а вдруг подавится... Знакомо ли это вам?
Я не боюсь. Думаю, все-таки природа умнее, чем я, и сама знает, как сделать, чтобы ребенок и не подавился, и не упал. За страхами обращайтесь к бабушкам. Они вам расскажут, зачем натягивать на ребенка четвертую пару вязаных носков для прогулки по осеннему лесу в солнечный день.
Сколько в вашем телефоне фотографий сына?
Что уж там скрывать – много, конечно. Не одна сотня. Но настоящая коллекция у бабушек и дедушек. Те вообще сходят с ума. У них, я думаю, счет пошел на террабайты.
Надевать памперсы – это сложнее, чем разбирать-собирать на скорость на уроках НВП автомат Калашникова?
С малышом увлекательнее. Эта пресловутая "пружина" у младенцев выстреливает в грудь разбирающего чаще, чем в автомате.
Многие звезды специально продают журналистам право на съемку свадьбы с целью компенсировать затраты. Вы считаете это правильным подходом?
Не удивлюсь, если некоторые даже женятся только для того, чтобы отбить кредит на иномарку. Не знаю. Я не могу судить других.
Меня не привлекает жизнь нараспашку. Я очень дорожу личным пространством, и поэтому мне неприятно ощущать на себе и в своей жизни липкие руки и гриппозные носы незнакомых людей.
Можно сказать, что ваше жизненное кредо: "Полюбить – так королеву, проиграть – так миллион"?
Никогда над этим не задумывался. На самом деле ведь любая и каждая – это королева для своего короля. А миллион – это очень условно, в Беларуси, наверное, каждый пятый – ублевый миллионер.
Деньги для вас имеют большое значение?
Да. Я люблю деньги, и они отвечают мне взаимностью. Вообще я много рассуждал на эту тему и понимаю, что каждому приходят деньги ровно по необходимости: будь то амбиции, голод или щедрость. Тебе они нужны, и они придут. Не нужны – не будет их. (Я сейчас не говорю, например, о ветеранах ВОВ, что воевали за страну, которой уже нет, а доживают в стране, которая вспоминает о них один раз в год на праздник. К несчастью и стыду, эти люди – заложники истории.)
Я считаю, что нельзя нуждаться в деньгах, потому что так их не будет никогда. Еще нельзя становиться рабом денег, в противном случае они перестанут приносить удовольствие. Про себя могу сказать, что деньги для меня, безусловно, важны. Не просто как факт обладания.
Для меня деньги – это залог возможностей: жить, путешествовать, баловать себя и близких. В конце концов, для мужчины деньги – это самоутверждение. Хотя — опять не для всех.
Один мой знакомый каждый год с трудом накапливает $2000, чтобы поехать в Индию. В то время как другие мои знакомые съедают эту сумму на обед.
Я никогда не забываю считать и помню время, когда моих заработанных денег хватало только на дешевую еду и однокомнатную квартиру с видом на помойку, а свободных денег не было вообще.
Вам, кстати, принципиально, где жить – в центре города или в пригороде?
Я всегда ощущал себя городским жителем. Для меня важно иметь возможность пойти на выставку, кинопремьеру, в театр, не превращая выход в свет в многочасовое путешествие из пригорода в центр.
Моя холостяцкая жизнь, она действительно городская. Но грудному ребенку в городе делать нечего. Разве умоешь ты его, пузатого, в городе белым пушистым снегом? Разве научишь белье стирать в полынье? На лыжах-снегоступах в село за молоком ходить? Ведь нет же!
Приходится ли вам сдерживать свою страсть к путешествиям после рождения малыша? Или в этом смысле ничего не поменялось – как путешествовали, так и будете это делать?
А вот моя бабушка считает, что путешествовать с ребенком плохо. Что малышу это вредно, что самолеты – это летающие помойки. И везде микробы. А все потому, что не была в Европе и не видела недельных новорожденных в кафе на плече у отца, а у того сигарета в зубах и пиво. И никто в Европе на это не обращает внимания. Ну родился – и здорово. Добро пожаловать, давай с нами жить и путешествовать.
В России все немного иначе. Знаю, что мои родители первый раз повезли меня за порог, когда мне было три или даже четыре года. Не принято было с детьми путешествовать. Я на эти вопросы смотрю проще.
В каких странах вы чувствовали себя в абсолютной безопасности?
Я не думаю об этом. В Москве на дорогах общего пользования опаснее, чем на плоту Тура Хейердала в Атлантике.
В Белоруссии, откуда вы родом, можно жить и ничего не бояться?
Мне сложно ответить на этот общий вопрос. Зайдите в Интернет, прочтите, сколько разновидностей фобий существует. А после этого вспомните, как в фильме "Трое в лодке, не считая собаки" герой Андрея Миронова, читая медицинскую энциклопедию, нашел у себя симптомы от лихорадки до предродовых колик. И согласитесь, что ваш личный страх не зависит от географии.
А в России?
И в России.
Вы во время фотосессии оказались на коне. Вы в седле чувствуете себя уверенно?
Вполне. У меня еще в раннем детстве был опыт деревенского конкура, который научил меня главному – никогда не садиться на тощую кобылу без седла.
Есть такой анекдот: пригласили Хрушева на свиноферму, фотокорреспонденты сделали снимок, поместили его на полосу и стали думать, как назвать. "Хрущев и свиньи" – не годится. "Хрущев среди свиней" – не годится. Придумали. Утром выходит газета с подписью к фото: "Третий слева – Хрущев". Какую бы подпись вы предпочли увидеть к снимкам, сделанным во время фотосессии для нашего журнала: "Шепелев и конь", "Шепелев с конем", "Конь снизу, Шепелев сверху"?
"Шепелев и конь" – это какая-то опера Прокофьева получается. "Шепелев. Спасибо, что не конь" – не актуально. "Шепелев на коне" – глупо. Даже не знаю. Не исключаю даже, что, если бы я пришел на светский вечер с конем под уздцы, журналы в разделе светской хроники поставили подпись "Конь со спутником".
Кстати, вы наверняка слышали, что сказал журналист Познер о крупе лошади? О том, что, если каждый день эту задницу показывать по ТВ, вскоре ее начнут узнавать на улице. На самом деле я такая же задница лошади, только с человеческим лицом. "Конь и коллега". Так и подпишите.
Новый год планируете отметить в Москве или во Флориде?
Я больше не хочу во Флориду. Я чувствую себя обманутым, когда под Новый год плачу не одну тысячу долларов за побег из Москвы и после, нарядившись в трусы и панаму, встречаю в соседнем с моим пляжем кафе одного популярного, но очень бледного певца, а в очереди за кукурузой – усатого и тоже бледного композитора. Флорида сдалась русским. Не поеду.
Это будет ваш первый Новый год в статусе папы. Это меняет отношение к самому празднику?
Разве что, еще год-другой, и самому придется примерять бороду Деда Мороза.
Сами чего ждете от 2014 года?
Я жду спокойствия.
Фотограф: Николай Темников. Интервью: Андрей Захарьев. Продюсер: Марина Сухина. Прическа: Лазарь Тропынин, стилист салона красоты "МильФей".